bukogolik

        Киногод в Фильммузеуме заканчился ретроспективой Энно Паталаса, в рамках которой показывали «Метрополис». Паталас был кинокритиком и историком кино, кроме того он более двадцати лет возглавлял Фильммузеум и создал внушительный киноархив. Насколько я понимаю, музей в том виде, в котором он сейчас существует, со всеми этими чудесными ретроспективами и тематическими подборками с оригинальными дорожками, - это именно его заслуга. И еще Паталас занимался восстановлением старых фильмов, особенно немецких немых лент, одной из которых был как раз «Метрополис», про который он потом отдельную книгу выпустил. Тапера в этот раз не было, была запись, потому там целый оркестр нужен :)
        Перед началом сеанса нынешний директор Штефан Дрёслер немножко рассказал про перипетии с «Метрополисом». Еще до немецкой премьеры фильм прилично сократили для проката в США, где вырезали несколько сюжетных линий, а остальное так перемотнировали, что почти полностью изменили смысл. В частности, история с женщиной-роботом из истории соперничества превратилась в историю в духе «Франкенштейна». Примерно такую же обрезанную версию показывали потом и в Германии, и везде. Восстановление утерянной оригинальной версии продолжалось очень долго, то здесь, то там находились какие-то новые куски. Правильную последовательность кадров удалось выстроить благодаря найденным оригинальным интертитрам и партитуре с пометками и комментариями, это как раз тот этап, над которым к работе подключился Паталас. Максимально на тот момент восстановленную версию показывали на Берлинском кинофестивале в 2001. А несколько лет спустя в архиве Музея кино в Буэнос-Айресе неожиданно обнаружилась ранее хранившаяся в частной коллекции 16мм копия сделанной специально для заграничного проката версии «Метрополиса». Качества копия была очень плохого, и полностью это исправить так и не удалось, зато удалось восстановить практически все сцены.
        О сюжете «Метрополиса» у меня были самые отдаленные представления. На постерах обычно изображены или небоскребы, или робот, или робот на фоне небоскребов, поэтому мне казалось, что это куда более фантастическая история. На самом деле тут перемешано много всего, и антиутопия, и любовная линия, и межклассовое противостояние, и застарелая борьба за любимую женщину, и создание человеко-машины, и религиозные моменты, и отсылки к разным мифологиям. Город Метрополис немного напоминает гигантскую фабрику и существует параллельно на нескольких и как правило не пересекающихся уровнях. Верхний – это сплошные небоскребы, райские сады, развлекательные клубы и стадионы, а на нижнем живут в жутких условиях рабочие, которые по десять часов в день следят за машинами, обеспечивающими жизнь Метрополиса и богатство живущих наверху. Начинается и заканчивается фильм с интертитра «Посредником между головой и руками должно быть сердце», так что понять, в какую именно сторону будет разворачиваться история, несложно.
        Не знаю, как воспринимали сюжет первые зрители, из них мало кто видел фильм в первоначально задуманном виде, а в обрезанном осталось мало логики, но продолжительность они точно не оценили. Многое сейчас выглядит прилично наивным. Например, скачущий кузнечиком в окружении полуодетых девушек сын хозяина Метрополиса не просто с первого взгляда влюбляется в простую девушку Марию «снизу», которая привела в райские сады детей рабочих, но и тут же проникается ее словами, что все они братья. И сразу же все вдруг понимает про истинное устройство жизни в городе, о котором раньше вообще не задумывался, и как неправ его отец, не считая рабочих за людей.
        С костюмами не сильно заморачивались, если не считать робота. Рабочие все одеты в одинаковую безликую форму, жители верхнего уровня все в строгих костюмах. Мария носит очень простое платье на целомудренно затянутой шнуровке, а когда оживает робот, которого безумный изобретатель сделан ее точной копией, то шнуровка всегда оказывается наполовину распущенной. К слову, актриса справилась с созданием двух совершенно разных по характеру героинь на отлично, у нее прямо лицо меняется. А вот главный герой бегает в каком-то странном костюме с пышными штанами до колена и почему-то заправленным за пояс галстуком. С учетом того, что на пылкого романтического подростка он уже не тянет, смотрится это забавно. Интересно еще, как сильно за прошлый век сменились типажи лиц, причем примерно одинаковый тип внешности встречался в совершенно разных странах, а теперь такого больше нет. Ну и выглядели они тогда все какими-то сразу взрослыми.
        Техническая сторона впечатляет и сейчас. Перед самим «Метрополисом» показывали небольшой посвященный ему документальный фильм Паталаса «Der Fall Metropolis», который заодно помог понять, как это удалось снять в далеком 1925 году. Многие сцены, например, сделали с помощью комбинированной съемки, когда с помощью наложения зеркальной проекции макетов на реальные пространства и строения, в которых перемещались актеры, стены вырастали до десятков метров, а сам Метрополис получался гигантским лабиринтом небоскребов, самолетов, запруженных машинами проспектов и улиц, по которым бегут люди. Игрушечные машины двигали вручную миллиметр за миллиметром для каждого кадра. Когда машинное сердце Метрополиса останавливается, в его небоскребах постепенно гаснет свет. На экране это занимает несколько секунд, а рисовать пришлось несколько десятков тысяч кадров. Да и просто сцены, в которых задействовано разом большое количество бегущих людей, впечатляют ничуть не хуже. Удивительно, как создатели не просто замахнулись на такой масштаб, но и справились с ним немногими доступными тогда средствами. Кроме закадровых объяснений в документальном фильме было еще несколько отрывков из интервью шестидесятых годов с самим Лангом, где он говорил, что его до сих пор спрашивают, как ему удалось сделать ту или иную сцену.
        В обычном звуковом фильме это все смотрелось бы местами наивно, местами скучно, местами неприятно пафосно – а так захватывает. Интересно теперь будет отлавливать разные отсылки и влияния в других фильмах :) Самое очевидное – робот и сцена ее оживления, это утащили, кажется, практически всюду, где такой поворот сюжета есть. И обезумевший изобретатель, например, тоже очень узнаваемый, но не уверена, не встречался ли он у кого-то раньше. И мне, конечно, хочется теперь и книгу Паталаса почитать, и роман Теа фон Харбоу, который она параллельно со сценарием написала, и «Киноманию» Рошака заодно перечитать.